> ТОРОХТИЙ Алексей (Украина) Опции

[МирТА]

Алексей Павлович Торохтий.

(укр. Олексій Павлович Торохтій, род. 22 мая 1986 года) — украинский тяжёлоатлет, олимпийский чемпион, призёр чемпионата мира и Европы. Участник двух Олимпийских игр (2008, 2012). Заслуженный мастер спорта Украины.

Биография.
Алексей Торохтий начал заниматься тяжелой атлетикой в 2000 году под руководством Геннадия Ксёнза в ОШ № 17 поселка Зугрэс-2 Донецкой области, в спортивной секции от ДЮСШ города Зугрэса, затем продолжил занятия под руководством Владимира Руденко.
Учился в Харьковском высшем училище физической культуры, а позже в Харьковском аэрокосмическом институте имени Жуковского.

Участие в спортивных соревнованиях.
В 2006 году занял второе место на чемпионате Европы по тяжелой атлетике среди юниоров.
В 2008 году принял участие в Олимпийских играх в Пекине, где занял 8 место с суммой 390 кг (177 рывок и 213 толчок). В 2009 году на чемпионате Европы в Бухаресте завоевал серебряную медаль, набрав в сумме 405 кг. В 2011 году на чемпионате мира в Париже завоевал бронзовую медаль.
6 августа 2012 года Алексей Торохтий стал чемпионом Олимпийских игр 2012 года в весовой категории до 105 кг. Он показал результат 412 кг (185+227) и на один килограмм опередил иранца Наваба Назиршелала, который занял второе место.

Достижения.
Победитель Олимпийских игр: 2012
Бронзовый призёр Чемпионата Европы по тяжелой атлетике: 2010
Серебряный призёр чемпионата Европы: 2009
Серебряный призёр чемпионата Европы среди юниоров: 2006
Бронзовый призёр чемпионата мира: 2011
Победитель Кубка Мира по тяжелой атлетике: 2007

...

[МирТА]

Тяжелоатлет Алексей Торохтий: "Спасибо ворам, "золото" оставили на столе".


В гостях у "Сегодня" спортсмен рассказал о собственном бренде, чутких ворах и плане 100 кг+гитара для сына.

Единственный украинец, в этом веке ставший олимпийским чемпионом в мужской тяжелой атлетике, побывал в гостях у "Сегодня". Алексей Торохтий рассказал, как нашел себя после окончания карьеры и о том, что должно быть теплым, а что – холодным.

— Алексей, расскажите, чем вы занимаетесь в последнее время.
— Поднимаю штангу, но уже немного в другом облике: не как профессиональный спортсмен, а как тренер. Провожу семинары и вебинары, встречи с детьми и взрослыми, записываю видео и выкладываю их на YouTube-канал.

— Как появился канал на YouTube?
— Начиналось с того, что просто записывали обучающие видео. Людям понравилось — начали смотреть, комментировать, делиться. Росла узнаваемость меня уже не как атлета, а как педагога, который "шерит" знания. У нас есть видео "Балет и тяжелая атлетика", которое набрало 460 тысяч просмотров. Сделали красиво и смешно, вложив в него техническую часть, рассказали об ошибках в тяжелой атлетике, за которыми нужно следить.

— Вы были в пачке?
— Да, под конец надел и пачку. Пытался ее надеть — вроде бы дотянул до нужного уровня. Хо­­тели найти на мою ногу еще и балетки, но безуспешно. Поэтому я был в штангетках. Делали вместе с балериной растяжку и поднятие штанги.

— На какую аудиторию вы ориентируетесь?
— Это те люди, которые хотят познать азы тяжелой атлетики. Я делюсь нюансами, для меня это обыденность, для них — секреты. Есть проблема: много желающих, но практически некому тренировать. На семинары часто прилетают люди из других стран. В Украине планируем се­­минар в августе на олимпийской базе.

— А за рубежом где проводите?
— Страны Европы, США, Бразилия, Мексика, Канада, чуть реже — Япония, Китай.

— Как член исполкома Европейской федерации тяжелой атлетики, чем занимаетесь?
— Последний раз, когда я участвовал в заседании полтора года назад, было голосование за то, чтобы инициировать введение новых правил. К примеру, считается ли штанга поднятой, если атлет не сопровождает ее с прямых рук до уровня пояса. Ранее это считалось ошибкой. Было много атлетов, которые просто бросали штангу, и им не засчитывали подход. Диски были железные — был страх, что она может разломаться. Сейчас все диски резиновые, и мы можем себе это позволить. Еще выносилось предложение сменить весовые категории, и только сейчас это одобрили.

— А зачем смена категорий?
— Чтобы обновить кровь. Новые категории — новые рекорды. Плюс категории увеличили. Например, я выступал в 105 кг, а теперь моя категория будет 108 кг. Это еще три килограмма чистого мяса. Мяса и шерсти (улыбается). Вроде бы выходит тот же человек, а поднимает на 10 кг больше. Это интересно? Интересно.

— Когда говорят об обновлении крови, возникает ассоциация с допинг-скандалами. Насколько сейчас очистилась кровь в тяжелой атлетике?
— У Украины бан. Мы не можем выступать ближайшие полгода. В 2016 году была проведена огромная очистка: проверили практически все пробы с прошлых Олимпийских игр — и посыпалось очень много голов и медалей. В некоторых категориях убрали всех с первого по шестое место. Чемпионом становился человек, занявший седьмое место. Можете себе такое представить? В 2017 году была еще одна волна. Это очищает. Из негатива: это души, люди, которые тренировались, отдавали себя спорту и в один момент стали ничем. И наша молодежь, которой по 13—15 лет, сейчас не может выехать на соревнования, потому что кто-то что-то сделал десять лет назад. А они расплачиваются. Хотя в то время ходили в садик... Позитив: на последнем чемпионате мира мы увидели на пьедестале страны, которые вообще никогда не рассчитывали на тройку. Парень из Колумбии с медалью. Это простимулирует страну потратить больше денег на этот вид спорта. И это поможет выровнять тяжелую атлетику во всем мире. Украина, Россия и Китай вернутся. А за это время подтянутся и другие страны. Зрелищнее будет.

— Была информация, что Украина может получить только две лицензии на Олимпиаду-2020.
— Решающими будут следующие два чемпионата мира. Хочу верить, что поедем и на тот, что будет в этом году. Мы не так сильно накосячили, чтобы не поехать. Вопрос не в количестве лицензий, а в качестве. Можно иметь 6+4 и приехать "туристами". А можно поехать 1+1 и привезти медали. Пусть борются.

— У кого эти медали могут быть?
— Я вижу в претендентах Сашку Пелешенко. Может постараться и Дмитрий Чумак. Из девчонок в голову приходит Ирина Деха.

— Еще у вас должность замглавы Комиссии атлетов НОК Украины. Какая работа у вас там?
— Комиссия создана для того, чтобы отстаивать интересы атлетов. Например, года полтора назад был большой отток спортсменов и тренеров за границу, и мы собирались и обсуждали. Также наш долг встречаться с детьми и рассказывать, что тяжелая атлетика, гимнастика или бокс — это не только по телевизору. Это то, что можно делать самому. Мой первый тренер говорил родителям, которые приводили ребенка в секцию: "Давайте сделаем так. Он тренируется неделю. Если после этого вы говорите, что вам не нравится, я даю вам коробку конфет". А через неделю ребенка оторвать очень тяжело! Вот нам всем очень сложно начать ходить в бассейн. Хотя все хотим. Но у меня же бок висит, да и плавки не те... Самое болючее — сделать первый шаг. А потом все намного проще.

— Комиссии что-то удалось сделать с оттоком спортсменов?
— Не знаю, насколько мы — повлияли разные факторы. Но в последние пару лет зарплата в сборных значительно выросла. Например, если было 10—15 тысяч гривен у главного тренера, то сейчас может быть 40—50 тысяч. Это прилично. 200—300 атлетов — это не такое большое количество, чтобы поднять им зарплату. Говорю о топ-атлетах олимпийского уровня.

— Ваше главное дело сейчас — это уроки атлетики?
— Да. Как это все пришло? Через два года после Олимпиады я получил пост вице-президента федерации. В мои задачи входило развитие спорта на территории Украины. Мы объездили много сел, добираясь и машиной, и электричкой. Что я увидел? Процентов сорок сидели и ковырялись в носу. А те, кто горел желанием, не имел возможности. Посмотреть влево-вправо — ни штанг, ни дисков. Как-то разговаривал с Еленой Костевич (олимпийская чемпионка по пулевой стрельбе. — Авт.) и спросил, как она тренируется, а она говорит: "Ложусь на диван, закрываю глаза и представляю перед собой мишень". Мы так, к сожалению, не можем. В один прекрасный момент я понял, что трачу свое время. Если я выложу видео, то те, кто хочет, научатся. Лучше буду развивать свой бренд Warm Body, Cold Mind и на этом зарабатывать деньги, а потом приеду в этот зал и привезу им штангу.

— Что запомнилось из тех ­поездок?
— У нас действительно хорошая молодежь. Ощущение, что с теми событиями, которые происходят в стране, все поменялось. Нет уже того, что было в Советском Союзе, тех отголосков, что кто-то должен тебе. Дети видят, что папа и мама вкалывают жестко, потому что просто так ничего не дается. Детвора понимает, что все зависит только от них. И это круто.

— Что человек узнает, посетив ваш семинар?
— Как-то я проводил семинар в Техасе, оказалось, один парень посетил три подряд с разницей в полгода. И он говорит: "Я только сейчас осознал то, что ты рассказывал на первом семинаре". Потому что все проблемы, которые мне встречались за 18 лет в тяжелой атлетике, я абсорбировал и эту информацию даю за два дня. Что не понял сейчас, поймешь в будущем. "Вот у меня заболело колено, а Алексей говорил, что это неправильная поза и если я в ней буду стоять, то у меня будет болеть колено". Мы им даем проблему и решение, а эта проблема, возможно, у них появится только через пять лет. Это как "Война и мир" — каждый раз для тебя что-то открывается по-новому.

— Расскажите о своем бренде.
— На самом первом семинаре, который мы с напарником Сергеем Пуцовым проводили в США, у меня английский был нулевой, знал только yes and no и иногда и это путал. Сергей все переводил. Во время семинара кто-то подошел и спросил: "С какой идеей вы приходите на тренировку? Что вас стимулирует?". Я Сергею говорю, и он переводит: "Warm Body, Cold Mind". То есть это тело, которое всегда готово, всегда натренировано, и голова, которая контролирует тело. И ребята такие: "О, круто!". И повторяют целый день: "Warm Body, Cold Mind". Едем потом с тренером, который нас пригласил, и он говорит: "Алексей, делай патент. Людей зацепило. Это взлетит". Я приехал в Украину, пошел и узнал, сколько это стоит, и неделю не спал. А потом пришел, положил стопку денег, и говорю: вот, делаем! Почему-то поверил в это. И только сейчас мы получили документы — регистрация торговой марки во всех странах по нескольким классам. Начиналось просто с футболок и лямок — того, что часто используют на тренировке. Сейчас ассортимент расширяется. Одежда, аксессуары. Уже и семинары идут под этим слоганом. Бренд разрастается. Например, пишу в Instagram хештег Torokhtiy — 4 тысячи упоминаний, а когда ввожу WarmBodyColdMind — 20 тысяч. Многие не до конца понимают, о чем все это, им просто нравится слоган. Американский бейсболист Брайс Харпер (6-кратный участник MLB All-Star Game. — Ред.) написал мне в Instagram: "Можно мне твою футболку?". Я зашел к нему — у него более миллиона подписчиков! Говорю: "Конечно!" (смеется) Мы ему отправили футболку — он в ней вышел перед матчем. И потом многие газеты, в том числе Washington Post, разбирали слоган на этой футболке.

— Washington Post тогда назвала вас "кроссфит-легендой".
— Да, многие путают. Мы сделали опрос в Киеве на самых массовых локациях: "Что такое тяжелая атлетика?" По ответам — это стронгмены, Вирастюк, пауэрлифтинг. Но это абсолютно разные вещи. Общее — здоровые крепкие мужики, и все. И часто меня ассоциируют с кроссфитом. Это новое направление, в котором 50—60% тяжелой атлетики. И если можно научиться бегать, прыгать, то поднимать штангу на раз сложно. 70% людей, которые посещают мои семинары, — кроссфитеры. Но я к нему не имею отношения.

— Где в Украине можно купить ваши футболки?
— Готовим в августе открытие украинской версии сайта. Планируем приурочить это к шести годам со дня моей победы на Олимпийских играх: 6 августа 2012 года я стоял на пьедестале с медалью. До этого был только магазин со складом в США, который работал по всему миру, и отдельно Европа. Живой магазин в Киеве будет в Lavina Mall.

— Во сколько вам обошелся стартап?
— Не то чтобы я хочу кого-то отговаривать, но перед тем, как заниматься именно этим, нужно хорошо подумать, — улыбнулся Алексей. — Поднимать штангу мне было значительно легче. Но то, чем занимаюсь сейчас, намного интереснее. Здесь горы необъятного и непонятного. Тут я использую лозунг Nike: Just Do It. Если ты реально хочешь, просто делай это. Начни. Редко получается сразу идеальный продукт. Он постоянно дорабатывается. Когда сейчас видят те футболки, которые мы продаем, говорят: "Вау!". Но начиналось все не с "вау". На каждой футболке я пишу свое имя, и не для того я это имя 18 лет "растил", чтобы потом поместить его на плохую футболку. Для старта нужно тысяч десять долларов. Это не говоря о регистрации торговой марки — тогда нужно сразу умножить на полтора-два.

— Что для вас самая сложная бизнесовая часть?
— Самая сложная — но я с этим борюсь — делегировать полномочия. В тяжелой атлетике есть штанга и ты. Нет кого-то еще, кто может подойти и приподнять ее для тебя. Рассчитываешь только на себя. И это настолько откладывается в голове... Нужно учиться доверять. Всегда ведь кажется, что только ты можешь сделать лучше всех. Сейчас у нас основной штат — десяток человек. Если с фрилансом — 20—25, которые находятся по всему миру. 2—3 человека в Бразилии, столько же в США.

— Вопрос, который вы слышали 2012 раз. Где сейчас ваша "золотая" олимпийская медаль?
— Дома. Не буду говорить, в каком доме. Потому что шесть месяцев назад во время моего отсутствия мою квартиру ограбили. Но медаль оставили. Она аккуратненько лежала на столе. Хочу сказать спасибо тем ребятам: за то, что у них не поднялась рука забрать награду. Раньше она была в музее тяжелой атлетики. Мы договорились с президентом федерации, что когда у меня появится ребенок, я ее заберу, чтобы показать ему.

— Вашему сыну Мирону уже три года. Насмотрелся на "золото", понимает, что такое тяжелая атлетика?
— Знаете... На днях мы ездили с ним в зоопарк. Прошлись по нескольким вольерам, показывали красивых зверей. А потом он увидел батут. И следующие 40 минут мы провели на нем. Сейчас если показать ему медаль и батут, побеждает батут. Еще не совсем тот возраст. Я против экстремальных методов, когда детей очень рано отдают в спорт. Хотя мы с моей супругой Дарьей отмечаем, что физически он где-то рядом проходил, видно, что крепенький. Но только сейчас будем планировать отдать его куда-то на гимнастику, плавание, потихонечку его втягивать. Пусть еще будет у него детство. Будет ли он заниматься тяжелой атлетикой профессионально — вопрос. Но поднимать 100 кг он обязан. И, скорее всего, он будет играть на гитаре, потому что моя жена — учитель по классической гитаре. Все остальное он будет выбирать сам. А сейчас ему впихивать: вот, это "золото" — понюхай, чем оно пахнет, а это пот, это металл... Он просто скажет: "Бать, не гони".

— А вы играете на гитаре?
— Вот как только разберусь с делегированием полномочий, а я надеюсь, это будет скоро, — сразу начну, я вам обещаю! Начнем с Дарьей разучивать по вечерам, будет красиво. Есть одна идея, которую дал, опять же, Сергей Пуцов и которая связана с брендом и определенной линейкой. Черный принт на черной ткани — и подать его с красивым посылом. Есть такая композиция у AC/DC — Back In Black. Было бы круто ее сыграть.

— Расскажите историю знакомства с женой.
— Это было пять лет назад. Мы классически списались в интернете, какая-то искра пролетела, я спросил: "А пойдем-ка на чай?". Она сказала: "Нет, у меня есть парень". Ну, парень так парень. Год мы не общались. Я был с другой девушкой. Но потом мы что-то у друг друга прокомментили, и опять: "Привет. Как дела? Пойдем на кофе?" — "Пойдем". Я за четыре часа доехал в Харьков. Так не надо делать, конечно же, но тогда были крылья любви. И они сейчас остаются. Мы встретились в мае, у нее были последние экзамены, консерваторию оканчивала. Она говорила, что тогда уже не думала ни о сдаче, ни о чем. На экзамене так отработала, что к ней преподаватель подошел и говорит: "Дарья, вспомните, что вы делали последние пару дней, и делайте это всегда, когда вам нужно играть". И через неделю я сказал: "Ты едешь со мной в Киев. Вот квартира, мы в нее заезжаем. Только сделал ремонт. Ты здесь делаешь очаг, а я как добытчик езжу забиваю бизонов".

— Квартира, случайно, не из олимпийских?
— Ох, в тех квартирах тяжело сделать ремонт, потому что ты никогда не уверен в том, что тебя завтра не выселят.

— На концерты вас Дарья водит?
— В прошлую субботу были с ней в планетарии на концерте "Волшебная флейта". Для меня все было прекрасно, а Дарья, конечно, отмечала ошибки. От этой комбинации классической музыки и звездного неба над головой, которое постоянно меняется, я сидел с открытым ртом полтора часа. Еще для себя открыли театр "Черный квадрат" — часто ходим и всегда заказываем места возле сцены, чтобы прочувствовать все. Ребенок остается с няней, потому что бабушки и дедушки далеко от нас, и мы за четыре часа должны сделать программу максимум.

— Дарья сейчас занимается музыкой или только ребенком?
— Я только сейчас вижу у нее в глазах, что ей опять хочется заняться музыкой. Она иногда выкладывает композиции в интернет. Я ее прекрасно понимаю. Когда я приехал со своих первых Олимпийских игр, в 2008-м, полгода я просто не мог заходить в зал. Когда видел штангу, меня всего выворачивало. Такой прессинг на протяжении восьми лет — это было чересчур: 10—12 тренировок в неделю, болит у тебя что-то или нет. Видимо, у нее тоже накопилось: она по шесть часов в день играла. Говорит, что только сейчас ей перестали сниться сны о том, как сдает экзамены. После консерватории она еще год проработала в киевской музыкальной школе, а потом пришла и сказала: "Извините, в декрет". А сейчас постепенно будет втягиваться.